Восход. Солнцев. Книга I [СИ] - Артемий Скабер

Подошел ближе, Самсон никак не реагировал и продолжал писать. Рапорт и докладная записка на имя Вершинина, что владеющий Ераз Араратович Атабекян, напал на Солнцева Бориса Ивановича, когда тот участвовал в тренировочном поединке. Сделал это предательски, со спины, и сержант рекомендует сегодня же отправить паренька за стену с занесением в личное дело.

— Эх, мальчишки, — сказал я грустно и вырвал документы из рук Твердохлебова, а потом просто порвал их прямо на его глазах.

Хорошо, что приготовился уходить. Самсон вскочил и попытался меня ударить.

— Сержант, успокойтесь! — кричал я, уворачиваясь от его кулаков. — Дайте все объяснить.

Тот гнев и злость, которые у него были сейчас, просто выплеснулись после моего поступка. Отчасти я специально так сделал, чтобы мужик пар выпустил и послушал мою идею.

— У тебя минута, или ты пойдешь за стену вместе с Еразом, — рыкнул сержант, когда успокоился.

Сейчас самое сложное. Мне нужно завоевать доверие Твердохлебова, чтобы потом перейти к действительно необходимому. Да и то, что попрошу, только на благо отряду.

— Самсон Андреевич, вы же сами не хотите отправлять паренька за стену, — начал я издалека.

— И что? Он крыса! Таких я не потерплю. Как ему доверять? Это он слил вас с Борзовым, когда вы свалили. Я сказал Айвазу, чтобы следил за своими, но он меня не послушал. В спину! Сука, так? — возмущался Твердохлебов.

— Все так, но вы сами подумайте. Владеющие — все братья, отправите одного подыхать, отряд от этого выиграет? — специально тянул, чтобы сержант принял решение самостоятельно.

— А какой у меня выбор? — удивился Самсон. — В такой ситуации инструкции четко говорят, что делать.

— Только если?.. — спросил я его.

— Если…? — растянул сержант.

— Если пострадавшая сторона выдвинет претензии, а свидетели подпишут это, — ответил я за него. Все-таки не зря тогда читал книжку.

— Ты хочешь?.. — не понял мою задумку Самсон.

— У меня нет претензий, — ответил с улыбкой и пожал плечами. — А свидетели ничего не видели.

— Но… Так нельзя. Это ничего не меняет, ему нельзя доверять! — не сдавался сержант, но зацепился за мою мысль.

— Поэтому мы накажем рядового Ераза самостоятельно и без огласки. И сделает это никто иной, как его брат Айваз.

Самсон сел за стол и взял папиросу, задумался, а я продолжил ему доносить свою мысль.

— По уставу, вы можете назначить своего заместителя. Предлагаю на эту кандидатуру лучшего из всех нас. Меня, — сказал я с улыбкой. — Айваз спасет брата и сам его накажет. В отряде все хорошо. Мы продолжим тренироваться и готовиться к выходу за стену.

— Я тебя понял. Иди, — сухо ответил Самсон.

* * *

Твердохлебов, когда вышел Борис

Умен, да что там, в нем нет этой пацанской блажи, думает наперед. Ведет себя не как аристократ, а как военный. Переживает об отряде и старается укрепить отношения в нем.

И его идея не лишена смысла. Южане — ребята гордые, долг жизни — это не пуд соли, да и проблема с владеющими будет решена. Айваз — старший брат и присмотрит за своими.

Все эти мысли перемешивались с диким нежеланием отдавать сопляка на растерзание монстрам. Гробить своих ребят самостоятельно? Это не в характере и принципах Твердохлебова.

Вот только назначить Солнцева заместителем? У Сержанта никогда их не было на этом участке стены.

Самсон кивнул своим мыслям, достал новый листок бумаги и начал писать.

* * *

Когда я вернулся, то те, кто были в столовой, уже валялись на раскладушках с набитыми брюхами. Витя, божье дитя, дрых. Он вообще в своем мире, похоже, живет.

Я лег на свое место и стал ждать, пока мой действия дадут плоды. Через десять минут вышел сержант, построил нас.

— С этого дня моим заместителем назначен Солнцев Борис Иванович. Его приказы — мои приказы. Он отвечает за вас, а вы его слушаетесь, — сказал Твердохлебов. — На вот, нацепи, чтобы знали.

Мне передали маленькие медные звездочки на воротник — по одной штуке на каждую сторону. На этом мое посвящение было закончено. Все подошли и пожали руку, поздравляя с повышением. Даже Айваз со своими.

— Борис, поздравляю тебя! — сказала Ольга. — Ты подходишь на это место.

— Лидер, — прошипела Царева. — Добился своего. Теперь ты официально можешь нам приказывать. Доволен?

Хотел ей ответить, но промолчал. Сейчас у меня другие задачи.

— Рядовой Айваз! — крикнул я на всю казарму. — Сюда!

Как же передернуло от этих слов владеющего, да что там, всех его братьев. Медленно и нехотя он подошел ко мне. Я стоял у стены, чтобы наш разговор никто не слышал.

— Внимательно! — ответил южанин, скривив лицо.

— Ты меня тогда не понял, поэтому я тебе еще раз повторю: мне насрать, владеющий ты или аристократ. Мы все солдаты здесь, и, если хотим выжить и чего-то добиться, то должны действовать, как отряд.

— Я помню наш уговор. Ты выиграл, — ответил он, смотря на своего брата с сожалением.

— Сегодня вечером ты и твои братья должны очень крепко поговорить с Еразом. Так, чтобы он понял раз и навсегда, что я теперь главный, и он подчиняется мне, как и ты.

— Зачем? — удивился Айваз. — Если его отправят за стену, какая теперь разница?

— Ты меня не понял? — повысил я голос. — Это приказ. Не слышу!

— Я… — задумался владеющий.

Его глаза расширились, и рот открылся, когда до него дошло, то что я сказал. Айваз еще раз посмотрел на Ераза и потом на меня. Я улыбнулся и кивнул ему. Он протянул руку, я пожал ее.

— Жизнь! Вот, что я тебе должен, — ответил Айваз с серьезным лицом. — И этот долг я верну.

Он пошел к своим, чтобы сообщить хорошую новость. Его братья обрадовались и сурово посмотрели на Ераза.

Через парочку часов нашу казарму заполнили крики и удары. Я смотрел за тем, как каждый из братьев колотил младшего.

— Отца нет, я тебя научу! — сказал Айваз. — Ты своей жизнью теперь обязан Борису, ты меня понял? Как и я. Только опозорь… Я тебя сам придушу. Ясно?

Не переставая бить, задавал вопросы глава владеющих. Ераз только стонал от ударов и кивал головой. На его лице была улыбка благодарности. Он не просил остановиться или простить его. Просто терпел.

— Хватит! — выскочила Обручева. — Вы же убьете его. На нем живого места нет.

Айваз вопросительно посмотрел на меня.

— Ольга, уйди. Это не твое дело, и не суйся. Это приказ! — ответил я.

— Не ожидала, Борис, — разочарованно покачала головой блондинка.

— Пойдем, — потащила девушку Елизавета и подмигнула мне. Их дверь закрылась, и оттуда донеслись крики Царевой.

— Дура! Куда ты лезешь? Мне про воспитание говорила, а сама? Ты хоть понимаешь, что этому идиоту жизнь спасли, а ты со своим бабским мнением лезешь!

Через пять минут братья отнесли Ераза на раскладушку. К сожалению, в медчасть ему нельзя — вопросы будут, а так синяки помогут запомнить, как он себя должен вести. Я пошел к Твердохлебову. Настало время следующей части моего плана.

— Сержант? — спросил я, стоя у двери.

Зашел в кабинет. Самсон выглядел довольным.

— Воспитательная работа проведена, с Айвазом поговорил, — отрапортовал я.

— Хорошо. Свободен.

— И еще просьба. Мне сегодня нужно за стену, — я посмотрел в глаза сержанту.

— Ишь, чего удумал… Решил, раз замом стал, то к тебе другое отношение будет?

— Мне нужно, — сказал я голосом отца.

Сержант дернул щекой и достал папиросу, подошел к окну и закурил.

— Ты подохнешь там, — ответил он тише.

— У меня вариантов нет. Требуется железа монстра, — сказал я правду.

Самсон повернулся и посмотрел на меня. Достал сигару из зубов и покрутил в пальцах.

— Через четыре часа. Слушаешься меня во всем, в казарме чтобы не звука. И только попробуй там сдохнуть.

Я кивнул и вышел. Других идей, как остановить яд в своем теле, я не придумал. Володя сказал, что железа обладает укрепляющими свойствами. А если выпить сок, то могу расширить вместилище, и тогда должно хватить магии остановить действие токсина.

Вот только я сдохнуть могу, но лучше так, чем… Понимаю, будет несладко, когда там какие-то яды начнут пытаться убить меня. Выбора нет. Работаю с тем, что есть.

Постучался к девушкам, чтобы вышли.

— Пока меня не будет, все слушаются Айваза. Чтобы ни звука и никаких проблем!

— Куда ты собрался? — спросил Владимир.

— В деревню пойду девок мять, — ответил ему с улыбкой.

Царева оскалилась, а Ольга покраснела.

— А можно с тобой? —